Максим Горький предсказал современный распад семьи в погоде за наследством
В последнее время многие театры бросились ставить первый вариант пьесы Максима Горького "Васса Железнова", так как обнаружили в ней весьма болезненную тему: распад семьи в погоне за наследством, где попирается нравственность и люди, связанные родственными узами, становятся врагами.
Сегодня это встречается сплошь и рядом, давая "пищу" для скандальных ток-шоу на телевидении. При этом можно увидеть разные режиссерские трактовки и, казалось, постановку Анатолия Васильева в прежнем Театре имени Станиславского вряд ли можно переплюнуть, настолько она была хороша и навсегда врезалась в память.
Но вот на малой сцене Театра имени Моссовета "Под крышей" сыграли премьеру своей "Вассы", когда многие зрители шли на спектакль ради исполнительницы главной роли Валентины Талызиной, хорошо запомнив ее по киноработам. И вдруг!
Это "вдруг" порой шокирует, порой приводит в восторг, потому что, казалось бы, знакомая драматургия подается в непривычном свете, ее рамки расширяются, обрастают новыми, не замеченными ранее подробностями и художественными символами, поэтому публика в удивлении разводит руками и открывает для себя незнакомый мир.
Сергей Виноградов никогда не числился в списке авангардистов и уж тем более традиционалистов. Он существовал сам по себе со своим скромным почерком и врожденным тактом, ничем не эпатируя и не насилуя авторов. Тут же в отношении "Вассы Железновой" ему пришла в голову гениальная мысль. Ведь все персонажи, представленные Горьким, это носители своего времени, то есть, начала ХХ века, когда в стране начинал бродить вирус революции, и она стояла на пороге больших потрясений, но кабацкая Россия не думала сдаваться, уж слишком у нее были глубокие корни. Богатые же купцы, превращаясь в миллионщиков, по-прежнему не представляли ничего лучше цыганской песни, оставляя непонятную классику для дворянских сословий. Поэтому, призвав на помощь воображение, Виноградов ввел в спектакль трактирный оркестр, сопровождающий повсюду Прохора Железнова с длинной бородой и расчесанными на прямой пробор масляными волосами, в сапогах, заляпанных голубиным пометом, (поскольку у него голубятня), чем-то похожего в исполнении Александра Бобровского на старца Распутина из фильма Элема Климова "Агония". Только здесь, в доме умирающего брата, в нем нет ничего от провидца. Его брутальность заключается в стихийном разгуле, выставленной напоказ порочности и презрении к умной и дальновидной Вассе, а также ее никчемным сыновьям: Павле и Семене, которых "в грош не ставит" и готов на любую подлость, чтобы забрать часть своей доли из корабельного бизнеса - 500 тысяч золотом. И все же у этого хама, получающего наслаждение от унижения других тоже мечта была – стать комиком, читайте лицедеем, вот теперь он и лицедействует – распевает арии под аккомпанемент нанятого оркестра. Словно змей-искуситель Прохор развращает хорошенькую Людочку, выданную замуж за кривобокого, хромого Павла, обиженного на весь мир за свою ущербность. Герою Юрия Черкасова далеко до Ричарда 111, умишком слаб, да и с арифметикой он не в ладу, зато разработал свою систему коварного подстрекательства, подслушивая чужие разговоры, затаившись в большой корзине или подстерегая ночью неверную Людочку -колокольчик в исполнении Ирины Климовой, испытывающую к нему физическое отвращение.
В роли Павла я открыла для себя удивительного острохарактерного артиста Черкасова, проживающего биографию обиженного судьбой гнома, желающего доказать всем, что деньги сделают из него великана. Смешно смотреть на этого упыря во втором акте, когда является он в цилиндре на бритой круглой голове и в сюртуке на красной подкладке… Ну, ни дать, ни взять – клоун на арене…
Ущербность двух сыновей Вассы настолько наглядна, что кажется в их генах отразились все пороки умирающего родителя, однажды проигравшего все свое состояние и развлекающегося с цыганами. Поэтому если Павел – чистейший образец морального и физического урода, сам того от себя не ожидая наносит смертельный удар дяде, то его брат Семен – любитель покера, правая рука Прохора Железнова в сумасшедших загулах, и уже на 9-ый день после смерти отца играет в карты, распевая скабрезные куплеты. В этой сцене Андрей Межулис неподражаем. Какая-то босяцкая сущность так и прет из него, изливается в ужимках отпетого ловеласа. Неслучайно горничная Липа (актриса Марина Кондратьева) родила от него ребенка, но боясь позора убила. (Каяться пришлось недолго – управляющий делами Михаил Васильевич в исполнении Виктора Гордеева помог ей искупить свою вину, задушив нитью красной пряжи, опасаясь, что она раскроет его темные делишки.)
Вообще в этом глухом и неуютном доме с завываниями ветра на чердаке, куда свет почти не проникает, (Сценография Марии Рыбасовой) никто никого не любит, разве только Васса жалеет своего несчастного Павла, да иногда может приголубить Людочку, понимая, как той хочется стать вольной птицей. Но Васса Петровна обязана держать удар в борьбе с конкурентами и "чужими" родственниками. Валентина Талызина играет рано состарившуюся женщину, которая, по-настоящему, не была счастлива никогда, поскольку душа надорвалась из-за постоянного страха перед непредсказуемым будущем и недоверии к людям, так как видит их насквозь. Поэтому ей не надо кричать, гневаться, все и так понятно. Остается одно: "Неси свой крест и веруй". Только вот от одиночества она задыхается, сердце выпрыгивает из груди, и никакие лекарства не помогают. Казалось бы, уж хуже не бывает… Как бы не так: ко всем бедам добавляется явление заграничной Рашель, красивой и ухоженной со шлейфом дорогих духов и революционных идей, требующей от суровой бабушки выдать ее маленького сорванца. Для измученной Вассы это тяжелый разговор, но пока она способна поставить на место эмансипированную невестку, в прошлом укравшую ее взрослого сына и теперь умирающего на чужбине. Если разумные доводы не помогут, то можно и полицию позвать, ведь внук, это единственное, что у нее осталось, он должен продолжить дело Железновых. Непрошенная гостья в исполнении эффектной Анны Гарновой исчезает ни с чем, а в разрушенном семействе продолжается агония, и видно по всему продлится она долго…
И все же на прощание, режиссер выводит на авансцену всех исполнителей, и они поют о том, что всегда ценилось больше всего, - о душевной красоте, которой всем так не хватает. Лично мне запомнились такие строчки: "А тебя с красотой продадут, продадут, счастья нет у меня, только крест на груди".